Комбатант - Страница 23

К оглавлению

23

Просияв, она кинулась Бестужеву на шею и чмокнула в щеку. Никак нельзя сказать, что это было неприятно. Однако Бестужев, отстранившись, сказал сварливым тоном исправного служаки:

— Вот только примите добрый совет: держитесь подальше от этих игр. В других местах ни я, ни кто-то другой вас защитить уже не сможет…

— У меня скоро будут надежные защитники, — заверила Луиза без всякого бахвальства.

Может, телеграмма в Париж как раз и заключает в себе просьбу о помощи? Наверняка. Ее дядя, коли уж он крупный делец, человек, несомненно, хваткий и вряд ли надеялся только на взбалмошную девицу, пусть даже умную, хитрую и энергичную, как сто чертей. Какая-то подмога обретается в Париже. Ну, в конце концов серьезной опасности это не представляет: в сущности, это все частные лица, любители, у них не может быть и сотой доли тех возможностей, которыми русская полиция располагает в Париже. И потом, воспрепятствовать им все равно нельзя — он и сам, по сути, находится в Вене на нелегальном положении… Придется отпустить ее на все четыре стороны — а в Париже позаботиться, чтобы не путалась под ногами…

— Господи! — воскликнула она. — Марта… И Минхен…

— Ваши кухарка и горничная? — усмехнулся Бестужев. — Наконец-то вы о них вспомнили. С ними не случилось ничего страшного, они попросту были связаны… Так что же, вы уезжаете?

— Немедленно!

Бестужев подумал, что для пущего спокойствия все же следует навести полицию на этих, как они там… ага, гангста. Вот эти субъекты невозбранно разгуливать на свободе не должны. Поручить агентам после его ухода освободить женщин, а бандитов оставить связанными и вызвать полицию. За подобные выходки им придется надолго задержаться в полицай-дирекции… нет, отпадает, увы. Женщины могут описать внешность Бестужева, кто-то в тайной полиции может догадаться и сопоставить — а поезду, даже экспрессу, еще довольно долго придется ехать по территории Австро-Венгрии, мало ли что может прийти в голову здешним интриганам. Новой фамилии Бестужева они не знают, но в два счета поступят так, как он сам бы на их месте: разошлют описание внешности на все пограничные станции, и угодишь, как кур в ощип. Надо полагать, та интрига вокруг эрцгерцога еще далека от завершения… В общем, как ни грустно, этих скотов придется отпустить восвояси…

— Собирайтесь, — велел Бестужев непререкаемым тоном. — Вам здесь больше нельзя оставаться…

ГЛАВА ПЯТАЯ
ВОСТОЧНЫЙ ЭКСПРЕСС

В особняк профессора Клейнберга Бестужев входил, обуреваемый сложными чувствами. Быть может, ради пущего душевного благородства стоило бы притвориться перед самим собой, будто он испытывает некоторый стыд. Однако в глубине души он знал, что дело совсем в другом: он боялся быть вышвырнутым за дверь в первый же миг, а следовательно, и не получить нужной информации. Все-таки его профессия, будем самокритичны, не особенно и располагала к душевному благородству…

Все та же суровая и строгая фрау Эльза провела его знакомой дорогой в лабораторию. Вот только на сей раз загадочные устройства выглядели холодными и мертвыми, они не извергали искры, не гудели и не потрескивали, даже канифолью не пахло. Похоже было на перерыв в ученых занятиях.

Профессор выглядел точно так же, как и во время прошлого визита — разве что сейчас на нем не было кожаного фартука. Он проворно выскочил из задней комнаты, на ходу гремя:

— Это какая-то ошибка, фрау Эльза, я никому не назначал на это время! Ну, ладно уж, заходите, раз пришли, рассказывайте, какое у вас дело, господин Фихте… Что за черт!

«Узнал, — тоскливо и обреченно подумал Бестужев. — Сейчас начнется катавасия. Ну ладно, постараемся отступить с достоинством, получив как можно меньше повреждений… Здоров все же, черт, насядет врукопашную, повозиться придется…»

— Так-так-так, — не сулившим ничего хорошего тоном произнес профессор. — Помнится, любезный господин Фихте, во время нашего первого знакомства вас звали совершенно иначе, да и были вы вроде бы чистокровным англичанином…

Он упер в бока могучие руки и откровенно разглядывал Бестужева с непонятным выражением лица.

Экономка, она же домашний цербер, невозмутимо предложила:

— Послать за полицейским, герр профессор?

— А? Что? Да нет, зачем, — прогудел профессор, обходя вокруг Бестужева, словно вокруг столба. — В наши прогрессивные и бурные времена, фрау Эльза, нет ничего удивительного в том, что у людей бывает по несколько имен, а то и подданств… Дело, можно даже сказать, житейское… Ступайте, ступайте. Я с этим разберусь.

Экономка с большой неохотой удалилась, предварительно бросив на Бестужева убийственный взгляд, чудом его не превративший в ледяную статую.

— Ну-ну, — резюмировал профессор, закончив осмотр. — Ничего не скажешь, грамотно. Сюртук, пенсне… Вылитый банковский чиновничек… Вам бы еще следовало надеть пасторский воротничок, получилось бы убедительно. Не обращайте внимания на фрау Эльзу. Дражайшая дама имела неосторожность в целях развеяния скуки прочесть парочку авантюрных романов из моей библиотеки. Буквально на днях. И вбила себе в голову, что за мной будут непременно охотиться коварные иностранные шпионы, чтобы завладеть моими работами. Чушь, конечно. Подобные работы ведутся еще в полудюжине европейских держав, и в них нет ничего, способного заинтересовать шпионов… Ну, что вы молчите, герр Глайд-Фихте?

Ободренный его довольно мирным тоном, Бестужев сказал осторожно, пожалуй что, даже смиренно:

— Профессор, я прекрасно понимаю, что вы имеете полное право вышвырнуть меня за дверь…

23